Жизнь японского народа представляет собой воплощение самых главных принципов и правил Синтоизма – это патриотизм и преданность. Артур Мэй Кнапп однажды заметил: «читая Ветхий завет, часто крайне сложно понять, речь идет о Боге или о его избранном народе, а то и вовсе о Небесах или об Иерусалиме. А может, говорится о Мессии? Или все-таки обо всем его народе?» Так вот, аналогичная двойственность присутствует и в мировоззрении у японцев. Сам термин «двойственность» использован тут потому, что он больше всего точно отображает основную суть бусидо.
К слову, оно не основывается на какой-то конкретном виде философии, либо религии. Это некая идея или, другими словами, национальное самосознание, которое полностью отражается в правилах жизни. Бусидо - это преданность суверену и патриотизм, горячая любовь к своей стране. Но, такие чувства имеются не только в Синтоизме, а и в Христианской религии, приверженцам которой постоянно напоминается их обязанность не «сredenda», то есть, верить в веру, а «придерживаться веры».
Влияние Конфуция
Огромное влияние на Бусидо имело учение древнего китайского философа Конфуция. Он известен во всем мире. Согласно его утверждениям, существует 5 величайших добродетелей, которые находятся в гармонии со всеми законами природы и являются важнейшими условиями для разумного и правильного сосуществования людей. По утверждению Конфуция, государство рассматривается в качестве одной, единой, большой семьи. Кто в ней слушается отца, тот должен в государстве повиноваться правителю.
Идеи Мэн-цзы
Благожелательный, мудрый характер всех конфуцианских доктрин превосходно вписался в философию самураев, в то время, как их аристократическое благородство и легкий, консервативный оттенок соответствовал тем требованиям, которые предъявлялись воинским сословием к управлению государством. Помимо Конфуция, на Бусидо повлияло учение иного китайского философа - Мэн-Цзы. Оно базировалось на тезисах об изначальной доброте людей. Причем, добрыми по умолчанию считались абсолютно все. У людей есть врожденное знание добра, а также способность творить его. Идеи Мэн-Цзы для своего периода считались передовыми, потому многим они казались опасными для общественного уклада.
Как результат – они в течение достаточно долгого времени были запрещенными. И все же, они сумели найти свой отклик среди самураев. На трактатах, написанных Конфуцией и Мэн-Цзы, собственно, и воспитывалась молодежь, а все, изложенное в них, самураями воспринималось, как «буквы закона». И все же, слишком глубокий анализ философских трудов великих ученых не поощрялся и не приветствовался. Среди самураев было принято считать, что худшим для воина будет состояние, когда он изменяет своему долгу и погружается в осмысления «Аналектики». Считалось, что он из воина превращался в философа. А это постыдно. Самураи не считали себя «книжными червями», а назывались достойными отважными воинами.
www.busilife.ru